Минное заграждение № 29, выставленное подводной лодкой "K-22"

Описание постановки минных заграждений № 29 и № 30 по мемуарам Н.И. Виноградова {3}

Всего североморцами к нашему походу было выставлено не так уж много минных заграждений, но определенный опыт в этом деле уже был, и мы с Котельниковым конечно же постарались о нем не забыть. Решили, в частности, осуществить постановку шестью небольшими банками с таким расчетом, чтобы охватить как можно больше водного пространства.

5 часов утра 9 декабря... (1941 года. – А.С.) Мы в исходной точке. Справа и слева сквозь тьму прорисовываются скалистые берега. 20 мин по 300 килограмм тротила в каждой ждут своего часа в минно-балластной цистерне, что расположена под центральным постом. Каждая способна потопить или по крайней мере сильно повредить любой боевой корабль или транспорт врага.

В притихшей лодке хорошо слышны отрывистые доклады:

– Пошла первая!

– Пошла вторая...

– Пошла третья...

Закончив постановку мин в проливе Саммельсунд, переходим к соседнему – Бустасунд. Здесь ставим по минной банке и у входа, и у выхода – закупориваем пролив наглухо. Теперь остается выставить лишь шесть последних мин у южного берега острова Рольвсё. В 8 часов 45 минут приступаем к этому последнему этапу сложной работы. Все идет в привычном ритме, мина за миной оказываются за кормой. Остаются всего две... И вдруг совсем неожиданное.

– Прямо по носу – транспорт!

– Классифицируйте цель точнее, – скомандовал я, помня промашку с мотоботом.

Нет, в этот раз это не мотобот – грузовое судно, пусть небольшой, но вполне подходящий объект для атаки.

Ради таких встреч с врагом, ради того, чтобы обнаруживать и топить корабли и суда противника, мы пришли в Гаммерфест. Но надо же случиться такому, что встреча эта произошла в столь неподходящий момент, когда «К-22» была занята выполнением другой, не менее ответственной боевой задачи. Во всей остроте встал вопрос, который требовалось решить в считанные мгновения: что делать – атаковать вражеское судно, не доведя постановку минного заграждения до конца, или же продолжить ее, воздержавшись от атаки?

Котельников размышлял буквально секунды:

– Прошу «добро» атаковать врага торпедой, не прекращая минной постановки, – обратился он ко мне.

В этом был весь Котельников. Его командирское кредо – стремление к максимуму всегда и во всем и никаких скидок на объективные трудности, которыми так любит кое-кто прикрываться. Боевая обстановка ставит перед необходимостью решать сразу две боевые задачи? Значит, их и надо решать обе одновременно.

– Добро, – согласился я, хоть и понимал, что в командирском решении был немалый риск: подобные ситуации ранее нами не предусматривались и не проигрывались в учебных условиях.

Прозвучал сигнал торпедной атаки. Силуэт вражеского судна прорисовывался в сумеречной пелене все отчетливее. Когда осталось 4 кабельтовых, Котельников скомандовал: «Пли!». Торпеда устремилась вперед, оставляя за собой четкий, фосфоресцирующий в темной воде след. Было ясно видно, что она идет точно к цели. Однако взрыва, почему-то не последовало. Возможно, судно было порожним или на нем помещался слишком легкий груз, и поэтому осадка его оказалась меньше, чем мы думали. Торпеда, рассчитанная на более значительную глубину, прошла, очевидно, под килем.

– Командир, давайте по-гаджиевски – артиллерией! – посоветовал я.

– Артиллерийская тревога! – громко скомандовал Котельников.

Гулко загремели 45-миллиметровые орудия. Огонь вели комендоры старшие краснофлотцы А.И. Кабанов и Я.М. Сарычев. Невдалеке от судна взметнулось вверх несколько фонтанчиков.

– Точнее наводить, – раздался голос Котельникова.

Выпущенные снаряды ложились все ближе к цели, и вот из судна вырвался мощный столб белого пара. Снаряд угодил прямо в котельное отделение. Судно стало быстро погружаться в воду и очень быстро скрылось под волнами. Громкое «ура» прогремело над лодкой в честь первой победы. И буквально тут же на мостик поступил очередной доклад от Приемышева:

– Пошла шестая...

Так в течение нескольких минут «К-22» действовала всеми видами своего оружия – торпедным, минным и артиллерийским.

Удачным оказался для нас этот день – 9 декабря. Настроение еще более поднялось, когда вечером мы вдруг заметили большой столб яркого огня у южного входа в пролив Бустасунд: на минах, выставленных нами, подорвался транспорт противника. [4]

Примечания

{1} Указано общее время постановки минных заграждений № 29 и № 30. Сначала было выставлено минное заграждение № 30, потом – минные банки №№ 2-3 и в последнюю очередь – минная банка № 1 заграждения № 29. [4][6]

{2} 09.12.1941 в 18.50 с подводной лодки "К-22" в направлении минной постановки у южного входа в пролив Буста-сунд был услышан взрыв и замечен высокий столб пламени. Считалось, что на минном заграждении подорвался и затонул германский пароход "Steinbek" (2185 брт).[5] Однако фактически данное судно было по ошибке потоплено 09.12.1941 германской подводной лодкой "U 134" (иногда неверно упоминается "U 132"[1]) в квадрате AC 8148 (район Тана-фьорда). [1][3]

{3} Другой вариант описания Н.И. Виноградовым[6] минной постановки приведён на странице о минном заграждении № 30.

Использованные источники

[1] Морозов М.Э. Подводные лодки ВМФ СССР в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. Летопись боевых походов. Часть 3. Северный флот. – М.: ООО "Стратегия КМ", 2005. – С. 21, 85.

[2] Платонов А.В. Энциклопедия советских подводных лодок. 1941-1945 / А.В. Платонов. – М.: ООО "Издательство АСТ"; СПб.: ООО "Издательство "Полигон", 2004. – С. 120.

[3] Jürgen Rohwer Allied Submarine Attacks of World War Two (European Theatre of Operations 1939-1945). – Annapolis, Maryland: Naval Institute Press, 1997. – С. 20.

[4] Виноградов Н.И. Подводный фронт. – М.: Воениздат, 1989. – С. 70-72.

[5] Великая Отечественная. День за днем. // Морской сборник. – 1991. – № 12. – С. 19-20.

[6] Виноградов Н.И. В логове врага // Из бездны вод: Летопись отечественного подводного флота в мемуарах подводников. Составитель Н.А. Черкашин. – М.: Современник, 1990. – С. 316-317.

Дата последнего изменения: 15.03.2023.